В вопросах дела…

В вопросах дела очень щепетильный –

Таким родился, тем и остаюсь.

Твердили мне, – ты справишься, ты сильный!

Я  умный и за это не возьмусь.

Нет, не ленив – нет в этом перебору,

Готов не только ковырять в носу.

Кричат – не лезь, а обходи ты гору.

Я сильный – лучше я её снесу.

Казалось – в чём же разница подходов:

Тут – не возьмусь, а там смотри – снесу?

Отличие – не слушать тех уродов,

Что, засветив улыбочкой фиксу,

Чего-то за тебя всегда решают:

Куда идти и что преодолеть.

Как бабы по заказу не рожают,

Не делал никогда, не буду впредь.

Две беды

В России знаем: сложности езды,

И дураки, встречаются, доныне.

В Европе тоже целых две беды,

«Аллах Акбар!» и «Слава Украине!»

В том паритет, так скажем – глаз за глаз,

Они в футбол сильнее, мы в хоккее.

И вроде беды поровну у нас,

Но неизвестно – беды, чьи больнее.

Отболтаюсь

Стих, запоздалое поздравление самого себя на прошедшее день рождение.

Доволен жизнью? – Спросят если,

Отвечу – очень ничего…

Не знаменит, как Элвис Пресли,

Но мне хватило своего.

Нет, не орал слова, как Витас,

Без рифмы, просто так, орал.

Совсем не знаменит, как Beatles,

Не коммунист, не либерал.

В кругу друзей лишь знаменитый,

Но мне хватило и того.

Доволен жизнью? – Да иди ты!…

Довольных  – вечно меньшинство.

И на вопросы отболтаюсь,

Скажу «один» в уме же «два»….

Я не признаюсь, не покаюсь,

Что я как раз из меньшинства.

Самобичевание

Вновь бичевание. Верёвка,

Просолена мной – до бела.

Откуда чёрт взялась сноровка.

Возможно, с детства и была.

Мои намеренья – благие,

Но сам с собой веду, как враг.

Готов – замучен быть другими,

Они жестоки, но не так.

Своё упрямство, что баранье,

Кляну по много раз на дню.

Пока всего-то бичеванье,

Когда-то может и убью.

Биография

Родился, да, бывает, и случилось.

Мне помнится, какого вот числа.

Но вот недавно жизнь остановилась,

А может даже никогда не шла.

И кажется порой, причём всё чаще,

Читая биографию свою.

Что в ней не я, что я не настоящий,

Что где-то только рядышком стою.

Прошли и съёмки, истекли эфиры,

В которых я когда-то там мелькал.

Я пленник, пленник я своей квартиры,

Всё чаще вижу смертушки оскал.

Был одинок, так не прибился в стаю,

Сестра и мать, по сути, вся семья…

Всё чаще биографию читаю,

И кажется, что это не моя.

В моей же, всё прекрасно, настоящей,

Растёт и глаз мне радует сынок.

И смерть ночами никуда не тащит,

А если и тащила бы, то смог.

Её послать, читай (отговориться),

Да бл…, куда, мне рано, есть семья.

Кругами, надо мною, реет птица,

То горлица, то горлица моя.

Неправильное слово

И снова ночь, она опять некстати.

Уж лучше день, когда не до того.

Когда в бреду всё объясняешь бате,

Чуть-чуть ошибся, ну чуть-чуть всего!

Присмотришься, а это и не батя,

И сам себе ты спуску не даёшь.

Люблю себя, но почему-то – нате,

Я сам себе вдруг становлюсь, как ёж.

Колючим, злым, и тем, кто не прощает,

Ни слова, ни полслова что – не так.

То совесть видно душу зачищает,

Наводит там порядок, чтоб бардак.

Не засорил, не затянул по горло,

Не превратился – в так должно и быть.

Чтобы – не так не стала мне как норма.

Не разучился истину любить.

Пусть чёрного, немало, из былого,

Как многие совсем не идеал….

За каждое неправильное слово,

Как правило, я дважды отвечал.

Орынгали

Этот стих посвящён, моему руководителю – Бисслаиеву Орынгали Мубараковичу, казаху, который был, не человеком, а Человечищем. Он очень сильно повлиял, на моё развитие, на формирование меня, как руководителя и просто, как человека. Низкий поклон… Я попросил прислать его фото, надеюсь пришлют и я его размещу.. Пока герой, с большой буквы – Герой, моего произведения на фото ближе всех.

Был малословен, как Сократ,

Берёг слова свои.

Спасибо друг, спасибо брат,

Спаси… Орынгали.

Другие без толку – мудрят.

Без точек, что на «i».

Он был мне друг, он был мне брат,

Спаси… Орынгали.

Так получилось – без отца,

Сложилось – статус-кво.

И не для красного словца,

Спаси, спаси его.

Он был духовно – так богат,

Не тыря – ничего.

Спасибо друг, спасибо брат,

Спаси же Бог его.

И сколько дней, и лет подряд –

Всё пью я, на свои.

Спасибо друг, спасибо брат,

Спаси… Орынгали.

Его я знал, тому и рад.

И в памяти – вдали,

Всё отражается – стократ,

Спаси… Орынгали.

Бывал во много виноват,

И не одет в джерси.

Он есть мне друг, он есть мне – брат,

Прошу, Господь – спаси!

И ежедневно и без дат,

На русском и фарси.

Молю я Бога – он мой брат,

Спаси его, спаси!

Холодное отношение

Пусть у меня порой – с общеньем голодно,

Но я терплю молчанья неуют.

Ко многим отношусь довольно холодно –

От теплых отношений загниют.

И чистоту с людьми общенья празднуя,

Мудрее стал, когда за пятьдесят.

Я не терплю, несущих всяко разное,

А также, что неправду говорят.

Воля

Волю воспитали,

Терпим – до хрена.

Хоть давай медали

Или ордена.

Губы лишь кусали,

Даже если злы.

Нервы завязали,

В крепкие узлы.

Есть у нас резервы,

Думаем хитры.

Бережём мы нервы,

Для чужой игры.

Лучше бы сорвались,

Дали по балде….

Чтобы не совались,

Музыканты те.

Чей-то расчёт

Понимаю, что последнее четверостишие лишние, с точки зрения классики построения стиха, но пусть будет.

Часто случаи в жизни бывают,

И случается – что не могло.

Где здоровые, вдруг, умирают,

Где влюбляются как бы назло.

Всё запутано – не разобраться,

И напрасны расчёты твои.

Обманут смерть напрасно пытаться.

Тоже самое – и о любви.

Всё получится, пусть не хотелось,

Как в пословице, что про мытьё….

Пусть в тебе не воспитана смелость,

Будет, значит, она у неё.

Если разные были дороги,

Перекроют одну на ремонт.

На такое способны лишь боги,

На такое способен и чёрт.

Нет случайности – всё по расчёту,

В небесах – на колонки дробя….

Вносят каждого в них для кого-то,

И надеюсь, что я – для тебя.

Сложно сказано, а по старинке,

Говорили примерно вот так –

В этом мире мы все половинки,

А сойдутся они – это знак.