Дребедень

Смотрю, что стало с Интернетом.

Выходит скажем – ерунда.

И перепутав с туалетом,

Всё оправляются туда.

И думал – новая эпоха!

Для городов и деревень.

И начиналось всё неплохо,

Но превратилось в дребедень.

Не повторится

Жизнь отсчитала шесть десятков зим,

Так быстро, не сбиваясь, между прочим.

Теперь она: квартира – магазин,

Пустые дни, такие же и ночи.

На будущее смысла нет мечтать,

Мечты пустые душу истончают.

И в паспорте аж выцвела печать,

Но это как-то и не огорчает.

А что смотреть каким был молодым,

Когда сейчас и нечем похвалиться.

Года ушли «как с белых яблонь дым»,

Но как у яблонь то не повторится.

Камушки. Глава 3. Номер телефона.

Глава 1.

Глава 2. Запах

 

– Ну что с Серый у нас там по тем двум трупам из Реки? – спросил Володя, майор, начальник убойного отдела Н-ской области.

– Да какие там трупы, скелеты одни – ответил Сергей, его заместитель, в звании капитана.

– Это с биологической точки зрения – скелеты, а с юридической – это классические трупы, ответил начальник. Затем добавил, – Ну что?

– А ничего. Мы их фотографии даже в картотеку неопознанных трупов не включили. Не черепов же фото туда клеить. По скелетам опознание родственников ещё не практикуется.

– Совсем глухо Сергей?

– Ну если говорить о трупах, то да. Каких-то там особенностей на костях, ну там остеохондрозы, переломы, отсутствуют. Даже зубы с дырками, и те без пломб.. Вообще утопленников порой и с мясом не узнают. Их так раздувает, да и цвети кожи меняется на серо-буро-малиновый.

– А если не о трупах? Давай, не темни, докладывай. Я как никак начальник, пусть и добрый.

– Ну если не о трупах, то есть кое-что. Хотя может это и не их. Рубашку нашли, недалеко. Точнее то, что от неё осталось. За коряжку зацепилась. Правда её нехило так песочком пошкурило, даже расцветки не понять, но в кармашке симка нашлась. Наши эксперты, пусть и глушат неучтенный спирт там у себя в лаборатории, но смогли от окислов медные контакты очистить и номерок у нас есть.

­– Номерок говоришь есть. Занятно, – пробормотал майор и задумавшись добавил. – Пробили?

– Нет пока, не успели, завтра этим займусь. Сейчас никак раньше, по телефону не ответят, нужно с бумагой к ним идти. – ответил Серый.

– Да никак раньше, пробормотал задумчиво майор. Ты знаешь, оно может и не надо пробивать.

– Как это не надо, симка в протоколе отражена, имея ввиду осмотр места нахождения трупов. Как мы будем потом объяснять, что не стали устанавливать владельца?

– А вот так вот. Ты молодой, а я раз уже установил владельца. Не очень всё это закончилось потом для меня. Чуть помолчав, добавил: ну и не только для меня. Чую и в этот раз что-то подобное наклёвывается. Было уже такое, было. Эти два, как ты говоришь – скелета, странные какие-то. И раки какие-то не такие, так обобрали, как будто они и не раки вовсе, а роботы. Вычистили в ноль, даже мозги.

– Помниться, работал я в квартирной группе по раскрытию квартирных краж.

– Я помню, сказал Сергей. Про вашу группу ещё в газете областной писали. У вас раскрываемость была даже по следствию за 45 процентов. А по оперативным небось за все 90 зашкаливала.

– Вот-вот, писали. Вот-вот зашкаливала, пробормотал майор. А через неделю нас расформировали, разогнали фактически. Меня бороться с проститутками и наркоманами бросили. Надо же кому-то пришло в голову, что бороться с тем и тем должны одни и те же. Совсем одинаково. Кого на борьбу с угонами бросили, хотя они больше по колёсам, снятым в те времена работали. Колёс тогда снимали по десятку в ночь. Кого вообще хрен знает куда, хорошо не в Сибирь. А началось это, так же с телефона, точнее с номера телефона, симок то тогда не было – продолжал майор, и вздохнул.

Затем продолжил, – В нашем деле всегда нужно знать, что нужно делать для раскрытия преступления. Но ещё важнее чувствовать, чего делать не нужно. И будет хлеб и будет пища, – резюмировал он.

– Ну что тянете, давайте, учите жить, сказал Серый. Хотя и так понимал, что ему сейчас так и так расскажут.

– Сейчас наверно уже можно. Иных уж нет, а те далече, – сказал майор и задумался, как бы вспоминая или выбирая с какого места начать.

–  И так, во всём был виноват номер телефона, – начал Володя…

Продолжение следует.

А ты перетерпи

А ты перетерпи, смоги

Умри в конце концов.

Пусть кто-то лижет сапоги,

Пинающих в лицо.

 

И ты решил всё сделать так,

Как выше написал.

И не продался за пятак,

Что серебром блистал.

 

Мелком круги ты не чертил,

Колени не сдирал.

И, как ни странно, победил,

Пусть даже проиграл.

Весна

Пережили мы с тобой

зиму,

Значит будет и любовь,

счастье.

К нам дороги, как вчера

к Риму,

Вы нас ждали, мы пришли –

здрасте.

 

Почему-то так мы ждём

марта,

Он, бывает, в сто портков

вгонит.

Просто символ он весны

старта,

Даже если и не так

понят.

 

Так давай же распахнём –

двери.

Мы с тобою как-никак –

люди,

И в хорошее всегда

верим,

Если ждём весну она

будет! 

Бляха

Это что же ты несёшь бляха,

На рубахе даже рвёшь ворот.

Как посмотришь на тебя – ряха,

А послушаешь тебя – голод.

И, заметно, то с икры точно,

И от крабов так ползёт брюхо.

Да тебе б поголодать срочно,

По три раза лишь ржаной нюхать. 

Пустота

Не так, как должно происходит,

А даже и – наоборот.

Не на востоке солнце всходит,

И глупость радует народ.

 

Запутаны вопросы пола,

И популярен стал скандал.

И модно будет, если голо,

И ты – герой, когда предал.

 

Колокола звонят всё глуше,

К тому ж мелодию не ту…

Господь заглядывает в души,

Где видит только пустоту.

Не ваших нет

 

Не научили

Обычно добр, как зол – то не слегка,

Могу наговорить тогда такое.

И грубости слетают с языка,

Когда я вижу, что-то очень злое.

От это прямоты всегда страдал,

И эти злые, может быть, страдали.

Не за награды затевал скандал,

И не вручали мне за них медали.

А был бы чуть пластичней и хитрей,

Возможно, ездил на автомобиле.

Но быть свиньёй, пусть и среди свиней,

Родители меня и не учили.

Не уснуть

На Донбассе опять неспокойно –

Меж разрывами мечутся сны.

Умирать нужно только достойно,

Но мечтаем дожить до весны.

 

Что забыли у нас, что вам надо?

Мы же вам ничего не должны.

Так и кроют из пушек и Града,

Ну а нам бы дожить до весны.

 

Вы живите себе, как хотите,

Как хотим вы нам дайте прожить.

Мы же с вами на разно орбите,

Нам уже на одной и не быть.

 

Чуть затихло и вроде бы рады,

Вот и голову клонит на грудь…

Так привыкли мы спать в канонаду,

Что уже в тишине не уснуть.