От отеля – на улице Красной

От отеля – на улице Красной,

Провожал меня город чужой.

Становилось всё выпукло-ясно,

Путь сюда запорошен золой.

Но старания будут – вернуться,

Ни неделю, ни день – почти год.

Как на Родину вроде бы рвутся,

Только чтоб оправдать свой уход.

Не построится домик у речки

И меня здесь не будут терпеть.

И не кинуться мигом к аптечке,

Когда губы вдруг станут синеть.

Не поймут здесь мою баламутость,

А её до креста не унять….

Если женщиной сказана глупость,

Мне так сложно дается смолчать.

Из отеля – на улице Красной,

В холода возвращался я зим.

Буду здесь, ненавидим, но ясно,

Чем неясно мне как-то любим.

Кисло

Как ни сласти, останется всё кисло,

Доказывать чего-то смысла нет.

Случилось так, что всё лишилось смысла.

И состоянье — только в гроб ложись,

На будущее планов и не строю.

Мне сколько раз доказывала жизнь,

Что я ничто хорошего не стою.

Такая вот дружба

Кому надо, тот понял, о чем и ком идёт речь. Почему люди выдающие себя за друзей, оказываются такими злыми и преследуют исключительно свой интерес, прекрываясь дружбой? Ответа не жду, всё равно сажут неправду.

Его шаги, лишь скрипнет половица,
ты можешь среди сотни различить
Затем, не можешь с ним наговориться,
но друг не тот, с кем есть чем поделиться,
а только тот, с кем нечего делить

И хочешь ты, со сказанным поспорить,
мне, указав, что смысл стиха неясен
Тебе готовы, сотни в этом вторить
Но не удастся нас ему поссорить,
поскольку с вами полностью согласен

Жаль, что стиха не поняли Вы сути,
не отличив «делиться», от «делить»
и посчитали: слишком много мути,
заумно в нём, ну просто всё до жути,
Но проще, мне сложнее объяснить

Шопен

написано по заказу Дедушки Крылова, наиболее активного рецензента моего блога.

Глупа, всем известная фраза:

«Пушки стреляют, муза молчит».

Спроси у бойца из спецназа,

В наушниках, что там звучит?

Меж треска, и криков: «Спасите»,

И более мелких проблем

Услышите, если молчите –

В наушниках плачет Шопен.

Баночка

Меня не поняли совсем

И посчитав за мелочёвку.

Втирали, как тональный крем,

Пятиминутную обновку.

А крышка баночки слегка,

Крутилась, но не поддавалась,

А вам казалось, то пока

Осталось сил прибавить малость.

И против стрелки на часах,

Вы всё крутили и крутили.

Затем всё бросили и нах…

Вы просто баночку разбили.

Друзья

Таких, как он, всего-то было трое,

А может быть остался он один….

Они моё, как говорят: «былое»,

Где слуги все и каждый господин.

Друзей судьба немного накопила,

Осталось трое… может быть один

А тех двоих возможно время сбрило,

Года для смерти подступили блин.

Мы расходились. Снова в цепь смыкались

Баб не делили, деньги – тоже грех.

Мы падали и снова поднимались,

Но не ползли, как большинство наверх.

И выживать нам помогала дружба,

Теперь разъединили города.

А были б вместе. Если бы не служба,

То мы не разлучились никогда.

Таких, как он, всего-то было трое,

А может быть остался он один….

Сейчас ведь время, блядское такое,

И кто поможет, если что-то блин.

В толпе неинтересно

Подражание Инне Китасовой (Эквадор) одна из интереснейших современных поэтесс.

"Я про любовь хотела, не стебя,

Сказать стихом, но получилось пресно,

А мне и так хуево без тебя -

Ни попиздеть, ни поебаться не с кем."

Я не один. Таких тут дохерища,

Как осы, что на сладкое летят.

Возможно, пара сотен, может тыща.

И видно, по глазам, чего хотят.

В толпе, ну хоть убей неинтересно,

Двоичный, для меня, любви процесс.

Я не люблю, когда в кровати тесно,

Хотя и слышал – свингерство прогресс.

А я же по старинке, только двое,

Да, в группе пофилонить время есть.

Но как-то не подходит мне такое,

Предпочитаю в очередь не лезть.

Злой гений поезд

А поезд подошел, как злобный гений,

Что знает всё давно и наперед.

Он чувствовал значительность мгновений –

Кого, и от кого он увезёт.

Ему под стать. И у меня кольнуло,

Ну, хоть сдавай билет – не уезжай.

Но видя, что мне спешно так, махнула,

Я про себя подумал: что ж «бывай».

Туманны были мысли, – неконкретны,

Подстраивалось сердце в стук колёс.

Соседи по купе – наэтикетны,

Терпели дым вонючих папирос.

Они не зная, что-то понимали,

Как будто надышались конопли.

Был Первомай, но мы не выпивали,

Хотя свободно выпить бы могли.

Жалел, и не жалел, что смог уехать,

Боролся с искушеньем – повернуть.

Но помню взмах, и в нём сквозила нехоть.

А значит прав, когда сказал ей «будь».

Я вышел на вокзале… по прибытью,

Был зол, как чёрт. А может вправду чёрт?

Злой гений поезд, значимость событья,

Отметил…  просвистев двойной аккорд.

Шестнадцать, а им умирать,

Винтовка – одна на троих,

Как водки бывало на брата.

С комроты и до поварих,

Скребли от зари до заката.

Окопы.  К чертям блиндажи.

Нет бревен совсем для наката.

И в поле некошеной ржи,

Смотрели мы все виновато.

А колос просился в снопы,

И зерна стекали слезою.

А мы, как, не слыша мольбы,

Всё больше роднились с землёю.

Вот завтра уже подойдёт,

Огнем, огрызаясь, армада.

С того-то и поле ревёт

Слезами зерна водопада.

Шестнадцать, а им умирать,

Их детство ушло поневоле.

И будут до смерти стоять,

собой, защищая то поле.

не лучший выбор

Набросок в лёгкую, как-нибудь допишу.........или, а зачем?

В поэта влюбиться –

не лучший выбор,

Поэта любить, как добыча руды.

Он сменит всегда Петербург на Выборг

Вернёшь, он сбежит

И напрасны труды.

Поэта любить

тебе-то по силам? –

Не так-то легко вынимать из петли,

Он может грубить, порой даже милым,

Он вечно один – все вокруг не свои.

Как только родился, сразу изношен,

Такое бывает, хоть редкостный факт.

Миром что встретил, он в край огорошен…

По жизни тянуть помогает лишь фарт.

В поэта влюбляются разве что спьяну,

Когда безразличен, как рост, так и вид.

Поэта любить – окунуться в нирвану,

Когда всё прекрасно

пусть даже болит.

С ним будут порою и ночи короче,

Когда месяцами он пишет

не спит…..

Ты лучше купи… себе тамагочи,

С ним проще – на цепочке молча висит.

Поэт он не тот, что полно в ширпотребе,

И с ним лишь мечтать о клочке тишины.

Поэт, что ни день всё тоскует о небе

И сердце с душой в состоянии войны.

Влюбилась в поэта!

Оно тебе надо?

Подумай….

Такая любовь нахрена.

Поэта любить, что маркиза де Сада….

Тебе по карману такая цена?

Нормальные (массой) снуют человеки.

Средь них для любви – миллион на пятак.

Любовь же к поэту запомнят навеки….

Но только посмертно, при жизни никак.