Покрасней

От Сотворенья времени так много

Прошло,

а также многого всего.

Сейчас и дождик даже не от Бога,

И ветер стал совсем не от него.

И всё добро куда-то подевалось,

Зовут теперь так кучу из вещей.

А ведь прекрасно всё так начиналось.

Но захотелось яблок…

покрасней.

Снесём

11 сентября 2020 года Александро-Невскому собору в городе Уральске исполнилось бы 170 лет.

***

Когда-то всё сносили – без разбору,

Теперь мы говорим (другого нет),

Что Александро-Невскому собору,

Сто семьдесят сейчас бы было лет.

Над пустырём с тех пор всё бродят тучи,

От грусти проливаются дождём…

Нас ничему история не учит,

И потому, мы много что снесём.

Бумажный лист

Присмотришься, а жизнь совсем не злая.

Пусть даже невесёлая она.

Она течёт, течёт, забот не зная,

И просто истекает вся, до дна.

И ты по ней плывешь подобно щепке,

И крутишься, попав в водоворот.

И выплывают только те, кто крепки.

Что успевают встретить Новый Год.

А кто не смог и пропитавшись влагой,

Идёт, как камень, к илистому дну.

Я истончал – из щепки стал бумагой….

Так может быть и годик протяну.

Слишком

Представь – ты умираешь

и жара.

Тебе не повезло и напоследок.

Хороший день при жизни так был редок.

И что не умиралось вот вчера? –

Беззлобный день, не било по нервишкам

И по расцветке нежно-голубой.

В нём умирать согласен был любой…

А тут – жара и смерть,

всё как-то слишком.

Где любовь

Вот в любви непруха.

Дело в чём? – вопрос.

Есть с боков два уха,

Между ними нос.

И глаза на месте,

И над каждым бровь.

Да и лет – не двести…

Где к чертям любовь?!

Если

Если собою быть с ним боялась,

Если решала – а что порочно?

Если от шуток ты не смеялась,

То не любила его ты точно.

Если стеснялся при ней быть голым.

Если вёл с нею себя манерно.

Если не думал над каждым словом,

То не любил ты её наверно.

Приходит времечко

Приходит времечко, оно,

Так называемая – старость.

Когда ты шутишь несмешно,

Над тем, что так смешно казалось.

Когда живёшь, не торопясь –

Нет смысла к смерти торопится

Теряя с окруженьем связь.

И забывая даже лица.

Тебе не нужен бюллетень,

И всё леченье только баней.

Всё меньше планов каждый день

И больше всё воспоминаний.

Сны

Намечтаешь с три короба

Перед сном.

Всё, что много и дорого,

В основном.

А затем продолжается,

То во сне.

Что мечталось сбывается,

И вдвойне.

А когда просыпаешься,

К девяти.

Целый день всё пытаешься,

То найти.

Шар

И подтвердились слухи, страхи,

Что план совсем не идеал –

Слоны скользили с черепахи,

И диск со спин слонов сползал.

Но нужно сделать тем не менее,

А тут один сплошной кошмар…

И потерял Господь терпенье

И всё скатал в огромный шар.

Не уходил

И было небо голубое,

И ласково шептал прибой.

Но собиралось над тобою,

Что было в цвет не голубой.

Скорее даже сине-чёрный –

То цвет предвестия вражды.

И ветер также непокорный

И беспокойный, как и ты.

Катком накатывалась буря,

И нависала над тобой.

И ветер словно с пьяной дури,

Все силы бросил на прибой.

Как алкоголик – зло и слепо,

В причал волною бил и бил.

Но ты смотрел, смотрел на небо…

И всё стоял, не уходил.

***

Знакомо было что-то в этом,

И таже злость и тот же пыл.

Ты напивался прошлым летом,

И также в дверь любимой бил.

Реконкиста

Профукав душу, следом веру,

Как горький пьяница гармонь.

До вас нет дела офицеру,

Он лишь командует огонь.

 

Идёт зачистка территорий,

Вам в этом мире места нет.

Давно пустующий Преторий,

Врагу не может дать ответ.

 

И все закончится так быстро,

Быстрее даже чем ты ждёшь.

И невозможна реконкиста,

Когда нет веры ни на грош.

Не брат

Как зебра Интернет пестрит стихами,

Пошли в поэты девять с десяти.

И я кропаю, кстати, вместе с вами,

Соря своими виршами в сети.

 

Написано коряво, как без слуха,

Нет ни размера, рифмы тоже нет.

Всё время вспоминаю Вини-пуха,

Он, как по мне, честнейший был поэт.

 

И всем признался про опилки сразу,

Тем самым объясняя результат.

Мы как-то проскочили эту фазу,

Считая, даже Пушкин нам не брат. 

Цветок репейника

Цветок репейника – то глупость,

По точке зрения всех роз.

Там лепестки сплошная грубость,

Да и по запаху вопрос.

 

Живём на уровне рефлекса,

А те у каждого свои.

Ему достаточно и секса,

А ей хотелось бы любви.

 

И тот и та невиноваты.

Путь доказательства простой –

Что хорошо для вашей хаты,

То не подходит для другой.

Другим

Меняй хоть сотню городов,

Что день, то переезд.

Но за собою – будь готов,

Тащить свой тяжкий крест.

 

Есть, чтобы скрыться, много мест,

Придумай псевдоним.

Но вот нельзя свой тяжкий крест,

Дать понести другим.

Посреди

Так погода же неясная –

С неба всякая мура.

Потому пуста и Красная,

Словно чёрная дыра.

Как погода более-менее

Так часочкам к девяти,

Здесь опять столпотворение –

Не проехать не пройти.

Ну, а если распогодится,

То забиты все пути.

Здесь кто женится, разводится,

Кто застрянет посреди.

Включая

Всё в наших силах, в нашей власти,

Есть способ, из недорогих.

Чтоб обрести немного счастья,

Счастливым сделай ты других.

А тем и сам счастливым будешь,

Не миг один, а много дней.

Мы братья все, и все мы люди ж,

Причём включая королей. 

Варшава и Москва

Побиты напрочь все горшки

Варшавой и Москвой.

Но всем прогнозам вопреки,

Так не пришёл покой.

Как и хотелось – далеки,

Считай – за сто морей.

Но европейские тиски,

С годами всё тесней.

Смогли понять за много лет,

Сказ о свободе – чушь.

Что у Европы веры нет,

И совести к тому ж.

Мириться пусть и тяжело,

Как красить потолки…

Но видно время подошло

Чтоб склеивать горшки.