Не спеши

Готовьте ритуалы похорон,

И пусть пока я жив – ещё не в коме.

Но чувствую вот-вот умру, как он,

Замерзнув на прокуренном балконе.

Последнее услышу, что – не ссы!

То доктор обращается к кому-то.

И будут знать – остались мне часы,

А если присмотреться, то минута.

Душа сильней пришпорила коней –

На этом свете грустно оставаться.

И не имею я претензий к ней,

Ей тяжко как в блокаду ленинградцу.

Она была всегда окружена,

Недобрыми делами и словами.

Она всё время думала – война!

Бурлила между всеми, между нами.

Но было всё не так, не повезло,

Лишь только, что вдвоём всего лишь с нею.

Не отходи от нас крутилось зло.

А почему так было знать не смею.

Поэтому ты доктор не спеши,

Что торопиться, если умираю….

Проехали вот только камыши,

У речки, что течёт почти по краю.

Сентябрь

Август пролетел, а мне не грустно,

Следом и сентябрь войдёт в права.

Будут разрисованы искусно,

В золото деревья и трава.

Без пшениц поля осиротеют,

Там и здесь поднимутся стога.

Жалко то, что раньше вечереет,

Да и то несильно, так слегка.

Пусть у сентября тяжелый норов,

Он неисправимый бузотёр.

Осенью обычно меньше споров,

И позадушевней разговор.

Выходные

А весна – оно как выходные

Для уставшей от зимы души.

Воздух ты вдыхаешь, как впервые,

Словно после родов малыши.

Налетает просто буйство красок,

Видишь всё как будто в первый раз.

Запах от цветов пьяняще-вязок,

Всё в природе словно напоказ.

За весною лето наступает –

Продолженьем тех же выходных.

Боль проходит острая, тупая.

Тех, что от ранений бытовых.

Жизнь прекрасна эти два сезона,

И живёшь по полному – на пять.

А зимой ты в позе эмбриона,

Ждёшь своё рождение опять.

Эх Лех

Большую роль в падении коммунизма сыграли именно польские диссиденты, которые «выбили советскому медведю несколько зубов», заявил бывший польский диссидент Лех Валенса в интервью Libération.

И….

В Польше разгорается настоящий скандал, который может стоить карьеры министру иностранных дел этой страны Радославу Сикорскому. В приватном разговоре Сикорский высказывает – Это дерьмо, мы перессоримся с немцами и французами, так как мы отсасываем у американцев, как последние фраера.

***

Ему желаю жить подольше

И не для красного словца.

Он начал разрушенье Польши

И пусть досмотрит до конца.

Он с Гданьской судоверфи начал,

А следом взялся за страну.

И то, и то он расхреначил,

Под гордым лозунгом – Сосну!

Домовята

В года далёкие-былые,

Что были, и давно их нет.

Со мною жили домовые,

И мой транжирили бюджет.

Из комнаты я выйду в сенцы,

Всего-то лишь на пять минут.

Недосчитаюсь полотенца,

А то съедобное упрут.

И был не против, так и жили,

Я и они, они и я.

Пусть было тесно, как в могиле,

Так это же почти семья.

Но вдаль звала меня дорога,

В ней места нет для домовят.

И обернувшись у порога,

На них последний бросил взгляд.

Глаза их будто цвета стали,

Сверкали радугой обид….

И так смотрели, словно знали,

Что мне в дороге предстоит.

Канители

Надоели, надоели канители,

У меня тут, что ни день сплошной аврал.

Что с вопросами своими налетели –

Понимаю, так и ждёте чтоб соврал.

Я непьющий потому и отвечаю,

За свои слова, включая чепуху.

Опрокину я стаканов пару чаю,

Всё, что думаю скажу, как на духу.

На вопросы, будут точные ответы,

Что накрутятся, как гайка на резьбу….

Ничего не знаю про судьбу планеты.

Ничего не знаю про свою судьбу.

Чёрт

В преданиях ещё не правда вся,

Её нам открывают понемногу.

За что не любят люди порося?

За что не знаем неугоден Богу?

И чем-то провинился чёрный кот,

Зато в почёте голубые кошки.

Никто так до сих пор и не поймёт,

Но развернёмся всё же на дорожке.

И почему встаём не с той ноги,

И кажется причём тут наши ноги.

Они же обе наши, не враги,

И обе помогают нам в дороге.

В гадание всё просто нечет-чёт,

Но всё равно, то глупое занятье.

Ты всё поймёшь, когда узнаешь – чёрт,

Он, как ни странно, ходит в женском платье.

Письма

Уехал он, уже который год,

Живёт-жуёт себе за океаном.

И Пушкина теперь он не поймёт,

По трезвому и может даже пьяным.

Но мне оттуда он всё письма шлёт,

Читал мол тут про ужасы в столице.

Конечно, понимаю то, что врёт.

Он там на митинг выйти-то боится.

У них оно попроще – мордой в пол

(Есть выгода почаще убираться).

И полицейский, как обычно зол,

Когда сильнее станешь упираться.

Нас учат и Париж, и Вашингтон,

Как стать нам и терпимей и добрее.

Хочу сказать – вы снизили бы тон,

Порядочность у вас давно в музее.

Негоже вам нас учить доброте,

Её у вас спокон веков как нету.

И никогда не будите вы те,

Кто чистую держал свою анкету.

Себя всегда готовы оправдать,

А нам пред вами век не оправдаться.

Исписана аж пятая тетрадь,

Так любите в чужом белье копаться.

Наслушался я досыта тирад,

Примерно раза скажем полтораста.

И понял, что по запаху, их смрад,

Считает он приятнее гораздо.

И тот мой друг, что мне, который год,

Всё письма о морали мне кропает.

Что Пушкина он помнит явно врёт,

А если помнит, то не понимает.

***

Поверь мне, для спокойствия души,

Расставь там у себя всё по фэн-шую….

И не читай меня и не пиши,

И к нам не лезь с советами прошу я.

***

Злое лицо

Шёл вчера мимо парка и увидел, как два приличных человека, вдруг. Неожиданно для меня, начали мутузить друг друга. Один даже снял футболку, второй же даже не выпустил барсетки из руки. Правда быстро начали и также быстро закончили, и вполне так мирно начали разговор.

***

Больной прогулками по парку,

На склоне лет.

Иду, держать стараясь марку,

Которой нет.

В толпе лицо увижу злое –

Так зло не спит.

И увеличатся надои

Моих обид.

И сердце замолотит гулко,

И мозг в бреду.

На завтра всё же на прогулку,

Опять пойду.

Не сужу

Суббота. Звон колоколов,

И ручейком у церкви входа.

Стоят полсотни две голов,

Людей из местного прихода.

Часы проводят выходных,

В молитвах, чтобы к Богу ближе.

Какой-то смысл находят в них,

А я в молитвах смысл не вижу.

Я их за это не сужу,

Понять хотел тысячекратно.

Всё, что понятно и ежу,

Но до сих пор мне непонятно.

Статистика

Странная статистика посещений блога за последние сутки, точнее, с некоторого времени она почти всегда такова. Россия только на третьем месте. В некоторые дни на пятом. Получается, что читают, но только не в России.

Германия	204
Соединенные Штаты	194
Россия	29
Египет	5
Португалия	4
неизвестный регион	2
Великобритания	2
Латвия	2
Украина	2
Индонезия	1

Наступила

Старость наступила в самом деле,

Потихоньку всё-таки живёшь.

Жизнь не разбиваешь на недели,

Выходные тоже ты не ждёшь.

Посланы все планы, скажем – нахер,

Если покультурней, то есть вон.

Очень редко нужен парикмахер

И прокис уже одеколон.

Отданы все галстуки, костюмы,

В церковь, чтоб пристроили кому.

Пимы тупоносы и угрюмы,

И в таких не стыдно лишь в тюрьму.

Копишь на уход свой понемногу,

Понимая – смерть, то не беда.

Даже начинаешь верить в Бога….

Ночью он приходит иногда.

Для дамы

Не замечаем то, что мелко,

И перепрыгнем лихо ров.

Для дамы на колготах стрелка,

Похлеще многих катастроф.

Для нас ушибы и раненья,

Не повод сделать хмурый вид.

Для дамы и прикосновенье,

Об много очень говорит.

Ответ не понят и не надо,

Вопрос тот повторим опять.

Для дамы даже полувзгляда,

Хватает чтобы всё понять.

Не с первого взгляда

Смотрел он куда-то всё мимо.

Тебя, так и не замечал.

Но то, что непреодолимо,

Когда-то дождётся начал.

Увидят ещё, те другие

Его перекошенный рот.

Любовь – это та же стихия,

Что быстро пришло, то уйдёт.

Заметит тебя, когда надо,

Ты главное ближе держись.

Любовь, что не с первого взгляда,

Приходит всегда на всю жизнь.

Москва

Пройди Москву от края и до края,

Как будто бы посмотришь в три окна.

Москва, она цыганская такая,

Из каждого по-разному видна.

Мечети, церкви вместе, и костёлы,

И ни один десяток синагог.

Здесь храмы есть Игнатия Лойолы,

Такого не придумал и Ван Гог.

И это всё промеж садов и парков,

Завязано тоннелями метро.

И кажется Господь по ней прошаркав,

Сказал бы – как устроена хитро.

Чуть толкнул

Чуть толкнул плечом прохожий –

Может быть поддатый.

И способен дать по роже,

Пусть не виноват ты.

Промолчу и потихоньку,

На свою дорогу.

Не надеясь на иконку,

Вместе с ней на Бога.

Защищаться я умею –

Но оно мне надо!

Умирают даже змеи

От того же яда.

Титаник

Ученые из Калифорнийского университета в ходе своего исследования убедились, что сексуальные отклонения у людей появляются под воздействием внешних факторов. На днях, ученые из Великобритании, фактически пришли к тому же выводу, установив, что нет врожденного, генетически обусловленного влечения к своему полу. По сути, и те, и те пришли к выводу, что подобное влечение — это приобретенная болезнь. Для здравомыслящего человека это было понятно и без исследования.

О жизни если кто-то понимает,

Как говорят – давно поставил крест.

И музыка на западе играет,

Почти как на Титанике оркестр.

Всё массовей там особи, а люди,

Попрятались по нормам и углам.

Никто и сожалеть о том не будет,

Когда его разломит пополам.