На кофе

Она звала меня на кофе,

Кто кофе пьёт по вечерам!

Я знаю, как любовник профи,

Что лучше б было на сто грамм.

И после выпитой пол-литры,

А лучше если – после трёх.

Случится (здесь, пожалуй, титры).

Такое, что не для дурёх,

Которые зовут – на кофе,

Ты как дурак чекушку ждёшь.

К вам не пойдёт любовник профи….

За кофе будет лишь трыдёж.

И выбор ваш необычаен,

Он не понятен просто мне.

Ещё бы пригласили к чаю,

Чтоб с вами пить наедине.

***

Вы представляете хотя бы,

Чтоб после кофе и в кровать.

Но вот же глупые же бабы,

Он с кофе может и не встать.

***

Время сейчас такое

Время сейчас такое,

Любят, как воду пьют.

Нет – на века героя, –

Только на пять минут.

Как говорят – свобода,

Встретились – разошлись.

Просто такая мода,

Вслед за – люблю, вдруг брысь.

Чувств стало так немного,

В первый же день – в кровать…

Мне уже, слава Богу,

Скоро и умирать.

Пора

А если просто взять – и помереть,

И ночью, никого не беспокоя.

Потрудится одно всего лишь смерть,

Но для неё привычное такое.

Обычно происходит к четырём

Часам утра, мне говорили вроде…

Мы все когда-то всё-таки умрём,

А тут всё так красиво – на восходе.

А днём одна сплошная мишура,

И в беспокойстве тот, что рядом близкий...

А тут придёт она – тебе пора

И ты уйдёшь так тихо по английский.

А если просто взять – и помереть,

Тот свет не наш, по сути, заграница.

А потому не стоит и реветь,

Как на курорт туда, как говорится.

Бабы знают

Бабы знают, бабы знают всё.

А чего не знают, то узнают.

Ничего ту тайну не спасёт,

И для бабы тайны не бывает.

Можешь улыбаться, хмурить бровь,

Перейдёшь затем к словесным ласкам…

Бабы знают всё и про любовь

И заметят сразу, что затаскан.

И для знаний тех причина есть –

Бабы послабее, чем мужчины.

Знает, стоит только надоесть

И найдёт мужик уйти причины.

Потому бабы знают всё,

Это просто принцип выживания.

Никакая тайна не спасёт,

Бабы знают, будет что, заранее.

Начальник отдела

Я начальник отдела,

Знаю что там и как –

Но на кухне сумела

Сделать только бардак.

Пару мелких пожаров,

Также крупный потоп.

Пепел был из поджарок,

Стал углём эскалоп.

Не моё это дело,

Кухня, прочее там.

Я начальник отдела,

В фирме «Тра-тарарам».

Наряд

Переделал восьмистрочник, гуляющий по Интернету, о наряде, уходящем в горы, поскольку, в нём так уж напутано, что оскомина при прочтении, одни говорящие горы, которые промолчат чего стоят и т.д. Получилось так, правда уже не восемь строк, а больше.

***

Когда наряд уходит в горы,

Ребятам, молча, смотрят вслед.

Что ждёт их – счастье или горе,

Вернуться парни или нет?

И о судьбе напрасны споры,

Вернётся кто из тех ребят.

О том лишь знают горы, горы,

Но жаль они не говорят.

Здесь тропки, а не коридоры,

И камни здесь, а не ковры.

Наряд уходит в горы, в горы,

Чтоб охранять покой страны.

Враги чтоб даже не пытались,

Пройти средь этих горных гряд….

Они ушли, а мы остались,

Готовясь в следующий наряд.

В обход

Поспорить вот нашли причину,

Неправ в ответе тот и тот.

Как нужно: в…, на… Украину?

Скорее правильно – в обход.

Война

Войну не останавливают – в ней,

Проигрывают или побеждают.

Погибших накрываю простыней,

Цветами победителей встречают.

Война совсем не бытовой скандал,

Когда возможно всем договориться.

И кто бы в нём чего бы ни сказал,

Вдруг заявить – какая ты шутница.

Войну не начинают просто так,

И просто так она не завершится.

Война идет пока победный флаг,

Не водрузят над вражеской столицей.

Рукопашный

Дикий ужас просто в рукопашной,

Здесь любому шаг до пустоты.

Смелость – это скрыть насколько страшно,

И о страхе знаешь только ты.

Здесь глаза в глаза и в полушаге,

От того кто может быть убьёт –

Это не опишешь на бумаге.

Кто был в рукопашной, тот поймёт.

Мат вокруг звенит многоэтажный,

И у всех скорей звериный вид….

Если бог увидит рукопашный,

Он в конце всех выживших простит.

Итоги

Хочешь правды – без прикрас,

Поделюсь итогами.

С оппозицией у нас,

Хуже чем с дорогами.

Их послушать – хоть беги,

Босиком и по стерне…

Ведь местами дураки,

Мне кажутся умнее.

Тапочки

Начиналось всё так мило,

По одной, из многих, схем –

Ты мне тапочки купила

И смотрела, если ем.

Похвалы всё ожидала –

Я хвалил твои борщи.

И тебе хватало мало…

Не понравилось - взыщи.

Только это всё – начало,

А затем пошёл регресс,

С каждым днём любовь теряла,

Был её всё меньше вес.

И, в конце концов, расстались,

Стал себе я господин…

Только тапочки остались,

И теперь я ем один.

Ослабьте

Вы ослабьте ремни, что запястья мне жмут,

И от них онемели лодыжки.

Только слышу от вас – он же псих, баламут,

У него не в порядке нервишки.

На поверку не так, я нормален, как все,

А у вас, как по мне – ненормально.

Я могу и по встречной идти полосе,

И при этом идти специально.

Вы согласны друг с другом, а то не по мне,

Где согласье, всегда есть ошибка.

Разыскал эту истину я не в вине,

Не шепнула безмозглая рыбка.

Просто книжки читал, не такие, как вы,

И ломился в закрытые двери…

И не верил, что истина в шуме молвы,

И таким, вот как вы, я не верил.

Шёл по жизни всё время – спотыкаясь, скользя,

Набивая мозоли из истин.

Пусть всё время – не в кон, где всё время – нельзя,

И за это я вами расхристан.

Даже рад – что такая досталась стезя,

Да иной мне совсем не хотелось,

Но, как вижу, по-вашему – жить так нельзя,

Не вручат и награду за смелость.

Так ослабьте ремни, что запястья мне жмут,

И от них онемели лодыжки.

Понимаю, меня непременно сожгут,

Раз читаю, ненужные, книжки.

Дождь музыкант

Дождь, он музыкант, он барабанщик,

У него ударный инструмент.

Если без зонта – то, он и банщик,

Хлестанёт и вымоет в момент.

Кто-то даже ходит специально,

Под дождём, при этом, без зонта.

Мокнут под дождём ему нормально,

Дождь ему не причинит вреда.

Заодно и музыка с помывкой –

Чистые и тело и душа.

Ты послушай, как стучит, с разбивкой,

Музыка безумно хороша.

И сползают капельки под блузку,

Вот уже и струйками течёт….

Тело моет музыке в нагрузку,

Или, может быть, наоборот.

Правила

Твой черёд – тобою сделан ход,

Как предпишут правила фигуре.

И противник может, не поймёт,

Отвлечётся он, пойдёт халтуря.

Правда, это только лишь игра,

Где рискуешь максимум коровой.

Будет новый день и вечера,

Сможет даже ты сыграть по новой.

Кстати рассчитали и давно,

Если ходишь вовремя и точно.

Проиграть, любому не дано,

Если не поддашься ты нарочно.

Несравнимы – шахматы и жизнь,

Правда и похожи, чем-то кстати.

Там и там – ввязался, так держись,

Правила различны в результате.

Нет коней, нет пешек и ладьи,

Расстановки нет, что изначально.

Можешь не добиться и ничьи,

Даже если ходишь идеально.

Жизнь – такая вредная игра,

Правил, что есть, не соблюдают….

Подтвердят ГАИ инспектора,

И попы, что мёртвых отпевают.

Эконом

Он по воде почти три мили

Прошёл своею ходкой….

Евреи цену заломили

За перевозку лодкой.

***

Мораль читать о том не буду –

Поймёт, кто не дурак.

А вы подумали, что чудо,

Он сделал просто так.

Всё – просто так, и не бывает,

Всегда букет причин.

Смотрел, как лодка отплывает,

И шёл за ней один.

Глаза повылезли форели,

Был офигевшим сом.

Евреи на него смотрели –

Вот это эконом!

Кружева

Мне не открыть с обнажёнкой подкаст –

Годы куда свои дену?

И не до выбора, кто сколько даст,

Я не держу уже цену.

Всё подевалось и внешность и стать,

Тянет сильней к кружевам….

Многим, конечно, могла бы я дать,

Но если дёшево – фиг вам!

Жаркая пора

Прошу не обижайте купидона,

Работа есть работа, как пойдёт.

Особенность весеннего сезона,

Что каждый, в ней влюбленный идиот.

И чуть весна, вокруг такое братцы,

И слышится сплошное – я люблю!

А купидону только отдуваться…

Нельзя влюбляться по календарю.

И пусть он что-то сделал неумело,

Да был неправ, вот только дело в том.

Что в зад ему запихивать те стрелы,

Скажу я прямо - просто моветон.