Может быть

А я сорвусь, рвану и сгину,

Друзьям, подругам на беду.

Прямить мне надоело спину,

Где не зазорно, гнуть уйду.

В каком-нибудь таёжном храме,

Там на окладах только медь…

Раскольники! Я буду с вами

Молитвы Господу хрипеть.

Не час, не два, а сутки кряду

Просить Его за нас, за всех…

Крещен по старому обряду,

Но это для Него не грех.

Ходить придётся только в черном,

Усов и бороду не брить.

Зато не будет и зазорным

Здесь мне колени преклонить.

Мне всё равно

Я голоса, стесняясь хрипоты,

Стихов своих, средь роз, чертополоха –

Читаю их в пространство пустоты,

Чтоб не узнать, так хорошо иль плохо.

Стихам моим забвенье суждено

В награду избегут и помыканье

И без меня, давно захламлено

Не нужными словами мирозданье.

Пусть мнения кому-то и важны,

Цените их словесное старанье –

Смешно, есть у писателей чины,

Зачем-то им присваивают званья.

Я понимаю – выгляжу чудно,

Слова бросая голубому небу

А мне, признаться, как-то всё равно,

Не пишется кому-то на потребу.

Романс

Настрочил, отослал для редактуры. Получил ответ, да ничего так романс. Честного говоря не думал, что это романс, но со стороны виднее, так и назвал, просто «Романс»

Только кажется вам, что на мне и ни рожи, ни кожи,

Средний палец таким, не стесняясь в лицо, подниму.

Мне пускай пятьдесят, здоровее я тех, кто моложе

И когда я умру, то никто не поймёт почему.

Не поймёте вы все, я живу в мной придуманном мире,

Там такое бывает, о чём не дано вам мечтать,

Там в почёте лишь те, кто позволит себе харакири,

Только вам никогда их отчаянный шаг не понять.

В этом мире нет женщин простых, там сплошные богини,

От которых никак, никогда, никуда не уйти.

Там не верить нельзя той, что любит тебя половине,

Там не делаю то, что потребует просьбы: Прости.

Там такие друзья, что без стука, а в души к нам вхожи,

Пребывая в душе, никогда, ничего не сомнут.

Там не смотрят на то, что на мне и ни рожи, ни кожи

Но когда я умру, то они, ничего не поймут

Сколы

Строчки так и не ставшие стихами либо выброшенные из состоявшихся произведений

Всё кажется прекрасно – без забот,

В квадрате одиночества квартире…

Где всех ходы с Е-два на Е-четыре,

А дальше безысходности цейтнот.

****

Как шар качусь и думаю свернуть –

Мне кажется, что сам я по себе,

Но желоб, так глубок в моей судьбе

И я качусь не в силах выбрать путь.

***

В своей телесной худобе,

Но крупного помола

Иду.. иду.. иду себе

И не касаюсь пола.

Моя обманка – внешний лоск,

Улыбки, смеха груды….

Но верой полниться мой мозг

В безгрешность у Иуды.

Приветствуем в аду

Брось шить меня – я кровью изойду

И время мне не зарубцует рану,

Что плача гноем по Афганистану,

Бормочет: «Вас приветствуем в аду».

Но для кого-то ад, по сути, рай.

Для нас, шестидесятых поколений

И не таких абсурдных точек зрений,

Хватало вдоволь, только выбирай.

Я постарел, и только смерти жду –

Душа, не только волосы, седая,

По мне Россия, даже лучше рая….

Но мне она: «Приветствуем в аду».

Иного не ищу, а значит, не найду

И жизнь воспринимаю, как беду.

Печать

Единства составляю половину,

Что жить сама не может по себе.

Кому-то все дороги только к Риму,

Мои дороги все ведут к тебе.

И пусть петляя больше расстоянья –

Быстрее было б, если по прямой.

Как пьяница с остатками сознанья,

Куда б ни шёл, всегда приду домой.

Жизнь непроста – бездонна, многослойна,

На каждом слое – адрес, как печать.

А потому иду к тебе спокойно

И не боюсь в дороге заплутать.

Лоскут

Капли крови на пальцах.

Судьба, что лоскутом –

Распятая на пяльцах

Для вышивки крестом.

Но всё выходит криво –

Рисунок  третий сорт…

Опять иголкой мимо,

Ну как же больно… чёрт.

Осенняя депрессия

Осенняя депрессия,

такая, хоть повесть меня –

я буду только рад.

Лист жёлтый, нам пример,

ухода в мир химер,

без горестных тирад.

Смерть, как всегда хитра,

с ней глупо на ура –

любой продуешь матч.

И в осени сезон,

мне колокольный звон,

что похоронный плач.

Осенняя депрессия,

такая, хоть повесть меня –

не медли же палач.

Стендаль

Шли, нас нанизывал ветер –

Ужас, но не поймёте.

Были с тобою, как Вертер,

Жаль не читали вы Гёте.

Шли, и от ветра страдая –

Что прошивал нас до жил.

Всё вспоминал про Стендаля –

Он же любил, тем и жил.

Не помешает и ветер,

Вместе идти в эту даль.

Что нам какой-то там Вертер,

Нас вдохновляет Стендаль.

Река

Поля страниц береговые,

где точками буйки.

А вёсла ставят запятые

на зеркале реки.

Произведенья стирает,

как ластик ветерок.

Он просто место очищает,

для новых, лучших строк.

Бумага, как всегда всё стерпит,

но только не вода.

Волна опять линейки чертит

для нового труда.