Замер
я на заросшей опушке,
К ней
тропинка меня завела.
Разлетелись
вороны, кукушки,
Только
горлица петь начала.
Пела
так, что душа следом пела,
И готовилась
даже взлететь.
Бросив
здесь непослушное тело,
Как
давно надоевшую клеть.
Для
мужчины же главное – дело,
А без
дела – не жизнь, я зола.
Только
горлица пела и пела,
Но с
собой никуда не звала.
Потихоньку
уже вечерело,
На закате
краснела смола.
И
певица в закат улетела,
Душу
вместе с собой забрала.
По утра
– в лес, не выпив и чаю,
Всё
брожу до заката в глуши.
Только
горлицу я не встречаю,
Ей достаточно
было души.