Вы каждый раз завидев купол храма,
Три раза перекреститесь
опять.
При этом продолжаете упрямо,
Его в своих поступка
предавать.
Напрасно ищите спасенье в
вере,
Но не молитвы, а дела важны.
И вам Господь давно уже не верит,
Молитвы ваши Богу не нужны.
Они вам оправданием не
станут,
Ведь сахаром не обезвредить
яд…
Прощение дают, кто был
обманут,
Они возможно даже и простят.
А жизнь мой друг — сплошные риски,
Я не про жалящий металл.
Больней всего — обманут близким,
Когда таким его считал.
Откуда в людях то берётся,
Что ходят в храмы на поклон.
Страдать здесь только остаётся…
Ведь ты не сделаешь как он.
Уляжется на сердце камень,
До смерти будет он давить.
И не достать его руками,
И трудно с ним дышать и жить.
Тебя, возможно, уболтают,
Поверишь, сделаешь ли вид…
Они хотя бы понимают,
Что им Господь то не простит.
И наступило время старости,
Стал путь земной почти-то
гать.
Я распадаюсь от усталости.
Да так, что сложно и собрать.
Во мне накручено, наверчено,
Да так, порой и невтерпёж.
Теперь я словно
гуттаперчевый,
А был когда-то — не согнёшь.
Теперь не путь, а лишь
проталина,
Где не шагнёшь туда-сюда.
Теперь, конечно, я за
Сталина,
И это скажем навсегда.
***
Давно я к завершению готов,
И замечаю то, что ход мой зыбок,
Вот потому не завожу котов,
А если честно, то хотелось
рыбок.
Не спи в оглоблях — это не для нас,
Так многое поставлено на
карту.
Нельзя нам дать, как раньше
Бонапарту,
Пройти до Курска или на Донбасс.
Пусть, будет так, пока мы не
мертвы,
Но всё должно сложиться
по-другому.
Не дать врагу, когда к сорок
второму,
Он смог дойти почти-что до
Москвы.
Весь мир таит дыхание — затих,
Страх прячется в мозгах среди
сомнений…
Мы не из тех геройских
поколений,
Но мы докажем, что не хуже них.
