Перо

И кровать, стул и кресло,

Жёстки словно металл.

Я устал если честно…

Очень сильно устал.

И за жизнь зацепится,

Всё пытаюсь я вновь.

Бьюсь как будто бы птица,

Что о прутья и в кровь.

На замке клетки дверца —

Не пустить недобро.

Вот кольнуло у сердца…

Капли крови. Перо.

Не человек

 

На всех

Вот завидовать – это же грех,

За который осудят и внуки.

Где победа, то делят на всех,

Смерть же личное, каждому в руки.

 

В чью-то голову, в чью-то же грудь,

Годы жизни до суммы итожа.

Смерть не делят на всех как-нибудь,

Что не делится, скопом твоё же.

 

Но вот смертной бывает лишь плоть,

То известно не только начмеду.

Победим, не забудет Господь,

Присудить и погибшим победу.

Не у всех

Когда-то было ровно двадцать,

Сейчас десяток весь наш взвод.

Война ведь не семь-сорок сбацать,

Не пивом наполнять живот.

 

Стоим, и выглядим все строго,

У края вырытых могил —

Погиб сегодня наш Серёга,

А вместе с ним и Михаил.

 

Ни день, ни два мы вместе бились,

Наш взвод был крепким, как орех…

Не плакать мы договорились,

Но получилось не у всех.

Получилось лишь

 А на фото ты помнишь дед?

Был он в форме одет не фрак.

Я осколком, когда задет,

Был по форме вот точно так.

 

Между фото почти сто лет,

Но похожи один в один.

Где здесь я, ну а где здесь дед –

Одинаковы до седин.

 

В круг закручены времена,

И ни щелочки чтоб пролезть.

Ты как бабка теперь одна,

Только фото теперь и есть.

 

Только дочери, дай ей Бог,

На такие же не смотреть.

Я вернутся увы не смог,

Получилось лишь умереть.

И пишем всё черновики

Жить проще в малом городке,

Все на виду и все знакомы.

Была бы встреча на реке,

Есть парк и площадь, гастрономы.

 

Да мало ли для встречи мест,

Но в городах живём мы разных.

Там у тебя тайга в окрест,

А я в Москве среди соблазнов.

 

Мы от друг друга далеки,

Мечтаем о звезде упавшей.

И пишем всё черновики,

Любви ещё нас не связавшей.

Прости

Прости меня мой дорогой,

За годы что не повстречались.

За то, что был любим другой,

И с ним мы даже повенчались.

 

Прости за то, что поняла,

Что я не с тем лишь через годы.

Мой разум застилала мгла,

Как небо тучей в непогоды.

 

За всё за всё меня прости,

Нет в жизни глупости предела.

Что даже встретившись в пути

В другую сторону глядела.

 

Уже в конце пути состав,

Быть мало вместе нам осталось.

Другому молодость отдав,

Тебе оставила лишь старость.

Понимаю

Понимаю как тебе друг туго,

Я и сам не нюхаю цветочки.

Нам держаться надо бы друг друга,

Не сожрут тогда поодиночке.

 

Жизнь рывками календарь листает,

Все года для нас тридцать седьмые.

Нас никто с тобой не понимает,

Потому что мы для них чужие.

Потерпи

Потерпи, потерпи друг немного,

Ведь война непроста как орех.

И довольно трудна, как для Бога,

Для меня, для тебя и для всех.

Для Него, как и нам, здесь не просто,

Невозможно всех нас защитить.

И ему же встречать у погоста,

Кто не смог дотянуть и дожить.

У него здесь по горло заботы,

И причём не по клаве стучать.

Из атаки выходят полроты,

Кто остался ему же встречать.

Потерпи, потерпи друг немного,

Будут лучше ещё времена….

Повезёт, встретят нас у порога,

Но не Бог… мать, отец и жена.

Ну даёшь

И природа как будто вокруг замерла,

Наблюдая, закончится чем.

По тебе одному только бьют три ствола,

И конечно понятно зачем.

Не успел отойти, потому и один,

Не успел. Не успел. Не успел.

Молодой. Только дожил уже до седин,

На войне тут любой скороспел.

До свои тут осталось лишь метров пятьсот.

До своих. До своих. До своих.

Только землю вокруг от разрывов трясёт,

Чтобы ты не остался в живых.

Но упрямо к своим, бормоча – не возьмёшь.

Тут хоть горстью глотай валидол.

Впереди с хрипотцой – Ну пацан ты даёшь…

Ты дошёл. Ты дошёл. Ты дошёл.

В подтвержденье тому снова лес зашумел,

Снова слышится птичий галдёж.

И тональность сменил на другую обстрел…

Ну даёшь. Ну даёшь. Ну даёшь.