Главное

Вокруг всё кофеварки, фены

И ты без этого — никак.

Но как заслышишь вой сирены,

То помещается в рюкзак —

Всё нужное на самом деле,

Тебе не выжить без чего,

Когда вокруг войны метели,

Ты хочешь только одного —

Вокруг ни выстрела, ни взрыва,

И были рядом все свои.

Пусть кофе будет и паршиво,

Неароматными чаи.

Теперь неглавное причёска,

Пусть будет сломан ноготок.

Но жив солдатик — сына тёзка…

Что выйти в тыл тебе помог.

Не так

Это вам не парк аттракционов,

Если зазеваешься — убьют.

Здесь включать не нужно телефонов,

И не предусмотрен здесь уют.

эСэМэСки здесь не шлют любимым,

И не жгут в открытую костры.

Здесь совсем не рады снежным зимам —

Перебежки будут небыстры.

Все равны — майоры, рядовые,

А патрон важней любых бумаг.

Здесь не просто, если ты впервые,

Потому что многое не так.

Бред

Боец. Палата. Осень. Вечер.

И плиточный весь пол.

Всё бредил, успокоить нечем —

В сознанье не пришёл.

 

Всё бормотал о чём-то в бреде,

Средь ночи тишины.

В палате слышали соседи —

Прорвёмся пацаны.

 

В ответ мы в уши всё шептали,

Нормально всё боец.

Уже раздали нам медали,

Боям давно конец.

 

Но он как будто нас не слышал,

Прорвёмся мол — вперёд.

Какой-то Коля, следом Миша,

Какой-то артналёт.

 

Так сутки прочь, и так неделю,

И где-то на второй.

Прорвался он, пусть еле-еле —

Давно закончен бой.

 

И осознание, как вспышка —

Проснулся средь зимы.

Да не стесняйся ты братишка…

Так бредили и мы.

Постепенно

Тошнит от этих глупых рож,

Что всё заходятся в скакалке.

Сегодня Киев так похож

На Третий Рейх на минималке.

Но ты надейся, бей и верь,

Сойдут они, как с пива пена,

Что уничтожен будет зверь,

И жизнь наладим постепенно.

Письмо

Третий день, как дождик ледяной,

По окопам бьёт белёсым градом.

Знаю, даже чувствую — со мной,

Доча и супруга где-то рядом.

 

Вот подсуетилось связь эМО —

Захотеть бы только, и сумеют.

И в руке, зажатое, письмо —

Что из дома, тихо душу греет.

 

Мне теперь не холодно совсем,

И не раздражают чьи-то храпы…

Я считаю лучшей из поэм,

Дочкины каракули — для папы.

 

Вот перечитал — ещё теплей,

Да и гром звучит уже не грозно.

Дождик, дождь, теперь хоть месяц лей —

Зря стараться, точно не замёрзну.

О чём

Два диплома, никакого толку.

До сих пор не знаю — почему?

Иногда мне хочется, как волку,

Просто выть средь ночи на Луну.

Не просить о чём-нибудь, а просто

Высказаться слова ни сказав.

И уходит пульс за девяносто,

И круги всё вертятся в глазах.

Тишина наступит гробовая,

Никого, лишь мы с Луной вдвоём.

И она печальная такая…

Будто понимает я о чём.

Здесь

Здесь просто нет понятия — устал,

Здесь отдохнёшь, когда ты будешь мёртвый.

Пока кричишь сквозь радиоканал

— Я третий, третий. Мне ответь четвёртый.

 

Четвёртый — он тебя не подведёт,

Он знает, что надёжен так же третий,

Нет ближе их сейчас на белом свете.

К тому же если с ними пулемёт.

 

С ним делишься и хлебом, и водой,

А если нужно и боезапасом.

Здесь, если что-то рушится, то разом.

Здесь, если целый месяц, то седой.

 

Опасно здесь остаться одному.

Здесь лучше будет всё-таки поротно.

И в дополненье к этому всему…

Ты должен помнить — смерть бесповоротна.

Третья

Так неожиданно — пусть ждал.

Да их зараза было трое,

В пылу я оторвался боя…

Бил в мою сторону металл.

 

Чуть выше первая прошла,

А чуть левее и вторая,

Полшага было мне до рая,

Но не хватило силы зла.

 

А третью долго и не ждать,

И прилетела вслед подругам,

Вошла в бедро она упруго —

И было на ноги не встать.

 

Мне было плохо одному —

Моя судьба подруга тёртая,

Не прилетела вслед четвёртая,

И я как жил, так и живу.

 

И вслед ребята подошли —

Нас стало десять, их же трое…

Всё это было той весною,

Я к лету бросил костыли.

Ноль

В ноль связались и кредит, и дебет,

В результате мой старческий вид.

Жизнь уже не плетётся, не едет,

А как будто стоит и стоит.

 

Для кого-то всё стёжки-дорожки,

Для меня до аптеки тропа.

И улыбка моя понарошке,

Что наверно порой и глупа.

 

Похихикают — дед-то с приветом,

Вам ответить на то не готов.

Про себя пожелаю при этом…

Вам дожить до преклонных годов.

 

Молодые, а значит — что злится,

Ведь чужая не больная боль.

В результате простая таблица —

Дебет с кредитом сходятся в ноль.

Одним мы на земле

А давай всё бросим и уедем,

На неделю, может даже две.

Всё равно, что думают соседи,

Или те, что числятся в родне.

Нам всегда с тобой не скучно вместе,

Нам никто с тобою не указ.

Думаю, примерно тыщу двести —

Километров будет в самый раз.

Главное, чтоб берег водоёма,

Десять метров сразу чтобы лес.

Время сами выберем подъёма,

Тот, что у баронов, баронесс.

И спешить с тобою мы не будем,

Мы и так ведь рядом же с тобой.

Утром будут завтраки на блюде.

Прямо под столетнею сосной.

 

Ну давай уедем в самом деле,

Незаметно, тихо, в полумгле…

И с тобой побудем две недели,

Словно бы одни мы на земле.