С праздником

Ну вот приходит двадцать первый.

Надеюсь, не потреплешь нервы.

В пути своём поменьше ты пыли,

Мы с прошлого ещё не отошли.

***

Что не желай, то всё неново.

И наконец-то сев за стол.

Скажу всего четыре слова:

«Двадцатый год уже прошёл!»

И что там будет в двадцать первом?

Подумал я, подняв бокал –

Вот хорошо бы, чтобы нервы,

Нам, как двадцатый, не трепал.

Двое на планете

Они и нас не спросят,

Меж ними споров нет –

Супруга мозг выносит,

Муж с мусором пакет.

Счастливые, как дети,

Без взрослой всей фигни.

Как будто на планете

Живут они одни.

Случайность

А всё происходит случайно,

Есть планы на то или нет.

И в этом великая тайна,

Любви и движенья планет.

 

Случайно всё – вдоль, поперечно,

Но планом себя тяжелишь.

Шаг первый – по плану, конечно.

А там, как получится лишь.

Оденься потеплей

Прекрасно было всё вначале.

Приятно вспомнить о былом,

Где мы совсем не замечали,

С тобой погоды за окном.

И что там было – осень, лето,

Нам было в общем всё равно,

Но те года простыли где-то,

Настолько было то давно.

Теперь замечаем всё это,

Глядя на свечи тополей.

И если выхожу не летом,

Ты мне…

– Оденься потеплей.

Нет не люблю

«Нет не люблю» (выслушиваем плача),

И в этом есть ошибка между тем:

Быть нелюбимым – это неудача,

А не любить несчастие совсем.

Огромная ложь

И в небо дым как прежде вьётся,

Но стоя у межи.

Я вижу, сыну жить придётся,

В года огромной лжи.

Где право сменится на лево,

Чтоб проложить маршрут…

И у известного напева,

Всё ноты переврут.

За спиной

Как сказали прямо,

То обидно так.

Это и не драма,

Это всё пустяк.

 

И не половина –

Умножай на пять.

То, что та скотина,

Может наболтать.

 

Не найдёшь покоя,

Знай расклад иной…

Что и не такое

Шепчут за спиной.

У жизни нет конца и края

У жизни нет конца и края,

Как лошадей меняет нас.

Не первый раз я умираю,

Возможно, не в последний раз.

 

А значит нечего бояться,

И ждать со страхом – часа, дня.

Даст отдохнуть и отстояться

И вновь вернёт на круг меня.

 

Тогда к чему молитвы, свечи?

И не считая высоты – 

Отъеду явно недалече,

И буду вон у той звезды. 

Чья Аляска

И началась такая тряска,

Тут не побили только чтоб.

Когда спросили – Чья Аляска,

Ну, кто сдавал мол в гардероб?

И всё молчал и только мялся,

Американец потому,

Что неприятностей боялся…

В театре было то, в Крыму.

Партия в го

Это не то, да и то не годится,

И получается – в целом бардак.

В жизни всё делаем без репетиций

И потому зачастую не так.

То не заметишь ты знак поворота,

А развернутся порою нельзя.

Или, бывает, мерещится что-то

Резко уходишь в занос тормозя.

Вслед понимаешь – дорога пустая,

И не поймёшь тормозил от чего.

Жизнь – эта штука совсем непростая,

И посложнее, чем партия в го.

***

Го — логическая настольная игра с глубоким стратегическим содержанием, возникшая в Древнем Китае.

Раздолбаи

В рот тащим всякую фигню,

Ведём себя, как раздолбаи.

То яблоко съедим в раю,

То мышь летучую в Китае.

Если сядешь у вокзала

Да, ты правильно сказала.

Я не думал о таком.

– Если сядешь у вокзала,

Встретишь тех, кто незнаком.

Пробегут не замечая,

Десять-двадцать-пятьдесят,

Что тебя на чашку чая,

Никогда не пригласят.

Невозможно

Он злой бывает, и угрюм,

Когда не спит совсем ночами.

Тогда измят его костюм,

Блестя затёртыми плечами.

 

Сидит на кухне, но не здесь,

И взгляд похоже, что безумен.

И среди слов и мыслей взвесь,

Не видно разума изюмин.

 

Всё время, что-то о своём,

Что будет многим непонятно.

Где строчек виден лишь объём,

А суть квадратики и пятна.

 

Совсем не бел, как молоко,

Он как клинок забывший ножны.

Любить поэта нелегко,

А зачастую – невозможно.

Не важнее акции поллюций

По Нассиму Талебу – Американский эссеист, писатель, статистик и бывший трейдер и риск-менеджер ливанского происхождения. Доктор философии. Основная сфера научных интересов - изучение влияния случайных и непредсказуемых событий на мировую экономику и биржевую торговлю, а также механизмы торговли производными финансовыми инструментами. Автор экономических бестселлеров «Чёрный лебедь» и «Рискуя собственной шкурой.

***

Не важнее акции поллюций,

То и то не стоят и труда.

Вспомни сколько было революций,

Что ведут всё время не туда.

 

Так живи в простых своих заботах,

И не лезь в поездках в бизнес-класс.

Интеллектуальных идиотов,

С каждым днём всё больше среди нас.

 

Вон смотри на площади вновь флаги,

Снова затевается мятеж.

Не поешь на ценные бумаги,

И саму бумагу не поешь.

 

Выживешь, не зная сущность спотов,

Не читая бизнес-новостей.

Интеллектуальных идиотов,

С каждым днём всё больше средь людей.

Вовремя

Есть времена и те и эти,

Что было раньше, будет днём.

Нет лучше времени на свете,

Чем то, что «вовремя» зовём.

Как ложка дорога к обеду,

Как плоду каждому свой срок.

Он позвонил – к тебе приеду,

Я – не пущу и на порог.

Сплошная кровь

Почти семь суток отстояли.

Просили – хоть бы три часа.

Живые люди – не из стали,

Здесь совершали чудеса.

 

Корреспонденты говорили

(А кто тем временем снимал).

– В любом окопе, как в могиле,

Солдат, вон даже генерал.

 

Вокруг ошмётки стен и кровли,

Здесь годы нужно строить вновь.

Писали – Полк был обескровлен…

Хотя кругом сплошная кровь. 

Чем закончится

Прожить бы с удовольствием и досыта,

Без этого не стоит даже жить.

И где-то, скажем, дней за сорок – до суда,

Успеть свои грехи все отмолить.

 

Напрасны предсказанья и гадания.

Но правило, как все, не без прорех.

Одно и так известно нам заранее –

Мы знаем, чем закончится у всех.

….

Ни славы, ни поддержки, ни подмостков,

А только сухость Высшего суда.

В дороге той не будет перекрёстков,

И выбора не будет нам – куда.

Уйти читать

Уйти читать стихи мне в переходы,

И заключить с самим собой контракт.

Но в них совсем не чувствуешь погоды,

А значит попадать не будешь в такт.

 

Всё хочется куда-нибудь податься,

Не видеть это, в зеркале, лицо.

Что надоело просто до абзаца,

По-хитрому, чтоб не найти концов.

 

Возможно, я исправлюсь – может к маю,

Но нужно мне поделать много дел…

И если что-то в жизни понимаю –

До чёртиков себе я надоел. 

Россия отстрадала, отболела

Россия отстрадала, отболела,

И потихоньку снова расцвела.

И остается только делать дело –

А ждут её великие дела.

И лайте хоть до коликов, до рвоты,

Я против вас – признаться не боюсь.

А будет нужно и на пулемёты,

За Родину пойду – с названьем Русь.

***

Напрасно вы надеетесь – горланя,

Старанья ваши в целом – ни о чём.

Смотрите, на Мамаевой Кургане,

Она не зря, не зря стоит с мечом.

***

Как обычно

Понимаю – это старость.

Это старость ё-моё:

Как обычно – ближе к ночи,

самочувствие – не очень

И бессонницу пророчит

Состояние моё.

Жить, так надобны стараться,

Если далеко за двадцать.

Ртом беззубым улыбаться,

Демонстрируя старьё.

И тебе плевать на внешность,

В жизни так одна безгрешность.

И прошла твоя успешность,

И не помнишь, что была.

И не рвёшь, а мнешь скорее,

Спишь зимой у батареи,

Достаются в юбилеи

Только крошки со стола.

Быть с тобой

Быть с тобой до последнего дня,

А потом хоть в исчадье ада.

Знать о том, что есть ты у меня,

А чего ещё в жизни надо.

Остальное, оно всё так –

Приложение к основному.

Это как на войне табак,

Или как кислород больному.

Когда

Когда – так молоды мы были,

Была прекрасная пора.

И спирт стаканами мы пили,

Ведь неудобно из ведра.

Возвращение

 

В Бостоне, по требованию чернокожих активистов, снесли памятник Аврааму Линкольну.

***

И кто там правы, кто неправы,

Плевать мне, честно говоря.

У них в стране свои забавы,

Но правда не забавы для.

И не сажают, только косят

Не выпрямляют, только гнут…

Пока лишь памятники сносят,

А там глядишь страну снесут.

На Юг по Штатам, как Мамаем,

Обратно – Батькой, что Махно…

Когда мы прошлое пинаем,

То возвращается оно.

Опускаться

Попал де-факто и де-юре –

И остается лишь признаться,

Что мне до нынешней культуры,

Ещё мне долго опускаться.

Рассуждения о любви

Принимаю всё только сердечно,

А у сердца одно лишь – боли.

– Ты меня понимаешь?

– Конечно.

Ну тогда мне давай объясни.

Почему и зачем. И с какого.

Я в тебя может быть влюблена.

Но понять рассужденья мужского

(О любви) не смогла так она.

Ведь у женщины всё по-другому,

Как влюбилась, то в мыслях – бардак.

И впадают как будто бы в кому…

У мужчины немного не так.

О как быстро меняется мир

О как быстро меняется мир,

Приглядишься сегодня – О боже!

Лишь вчера только был не сортир,

А сейчас на сортир так похоже.

Год назад были люди добрей,

А сейчас и не скажешь, что люди.

Каждый третий похоже злодей,

Каждый первый подобен Иуде.

Оправданья

И всем казалось то, что ты пропал

И следом о тебе все позабыли.

А ты в себе выдавливал раба,

По капельки, по клеточки, по жиле.

 

Чтоб жить затем свободно и легко,

Без слёз и без упрёков, без истерик.

И пули, что в тебя все – в молоко,

И что в любые штормы близок берег.

 

И лет, когда закончится щепоть,

И следом ты уйдёшь в воспоминанья.

Надеешься придумает Господь,

Для всех твоих поступков оправданья.

Тысяча евро

Меняется всё постепенно,

Вот цены посмотришь – растут.

Иуды воспитана смена,

Вокруг аж засилье Иуд.

 

Немного не так в номинале,

Но суть точно таже в ином…

До тысячи евро подняли,

От – тридцать монет серебром.

Прямая дорога

Настанет день и скажут – отбузил,

И главное становится – безгрешность.

Бороться просто не найдётся сил,

Наступит следом то, что неизбежность.

 

В пути не будут речки, и поля,

И заросли шиповника, и клёны.

Подстроено всё будет только для,

Чтоб шёл быстрее только на зелёный.

 

И в первый раз дорогою прямой,

Пойду я в одиночестве – не в ногу.

И будет где-то день сороковой,

Когда прибуду к божьему порогу.

Леченье

Дала талант природа мать –

Немногих этим наделяет.

Но приготовься понимать,

Что все тебя не понимают.

Твердить им будешь об одном,

Но переврут все изреченья.

И с кажут – тронулся умом,

И будут назначать леченье.

Шкаф

 

Довольно грустная картина,

Здесь столько грязи просто – фу!

Не чересчур ли Антонина

У нас натоптано в шкафу?

Зачем здесь стул?!

Зачем здесь столик –

На нём закуска и стакан.

У нас живёт здесь алкоголик?

Не шкаф, а просто балаган!

И что за надпись – Здесь был Вася,

А также Петя и Максим?

И поместились – нефигасе,

Где мало места и двоим.

С пяти, по кругу, до пяти

Закрыты, если не влюбились,

Но как влюбились с этих пор.

Как будто двери отвалились

И проходной теперь здесь двор.

 

Душа раскрыта нараспашку,

Кто хочет, тот и проходи.

В твоей души одноэтажку,

С пяти, по кругу, до пяти.

Настоящее счастье

Ежедневно ищем и обрыщем,

Пережив так многого всего.

Счастье не бывает настоящим,

Если ты не выстрадал его.

Вслед затем светлее станет небо,

Мир уже не кажется жесток…

Будет в радость даже корка хлеба,

И воды малюсенький глоток.

Два часа зимы

Здесь не Африка, но всё же,

Здесь ни разу не Сибирь.

Что-то среднее похоже,

В глубину, а также вширь.

 

Вновь зазеленели тра́вы,

А декабрь в календаре.

И зимы проходят главы,

Только в плюсовой шкале.

 

От мороза скул не сводит,

Даже если и январь…

Что зима – на ум приходит,

Только глядя в календарь.

 

А февраль – уже начало,

Очень ранней, но весны.

Но метели не звучало,

Всё без снега белизны.

 

Глянешь в небо – баламутит –   

Серых тучек полоса…

И зима возможно будет,

Но примерно два часа.

Ищи и найдёшь

Порою в жизни – просто жопа,

Деваться некуда – живёшь.

Не посещаешь кофе-шопа,

И зачерствелый хлеб жуёшь.

А жизнь, она всегда такая,

То резко вверх, то резко вниз.

Тем самым как бы намекая –

Как трудно ни было – держись.

Живи в себя всё время веря,

Что невозможно в тишь и гладь…

И для того нужна потеря,

Чтоб продолжать всегда искать.

Слизь

Конгресс США жжёт, предлагая создать «специальный комитет по экономическому неравенству и справедливому развитию», который потребует от Конгресса «уважать все гендерные идентичности путем изменения местоимений и терминов семейных отношений в правилах Палаты представителей, чтобы они были гендерно нейтральными».

В пункте 8(с)(3) правила XXIII будут заменены такие гендерные термины, как «отец, мать, сын, дочь, брат, сестра, дядя, тетя, двоюродный брат, племянник, племянница, муж, жена, тесть, теща, зять, невестка, шурин, невестка, отчим, мачеха, пасынок, падчерица, сводный брат, сводная сестра, сводный брат, сводная сестра, внук или внучка» на «родитель, ребенок, родственник родителя, супруг и т.д.».

Я так понимаю, что теперь там будут не люди, а некие биологические объекты, совокупность клеток, как биологическая слизь, без пола и прочих человеческих атрибутов. Ну Бог в помощь.

 

Ну наконец Господь проснулся,

И посмотревши сверху вниз.

О твердь небесную споткнулся,

Но зацепился за карниз.

 

Пробормотал – то, что за звери,

Что так похожи на людей?

В отца и мать живут не веря,

А тут сиди, за них радей.

 

Библейским в пику назиданьям,

Продав меня, отца и мать…

Определился с наказаньем,

Решивши – разум отобрать.

 

С ума и сходят понемногу,

Но нет предела чудесам…

Как говорится – Слава Богу,

Он разберётся с ними сам.

….

Когда настанет время всё испить,

То находясь под судными весами.

Не стоит о прощении истерить,

Путь – быть никем, вы выбирали сами.

 

Мы жить продолжим понемногу,

Не вытворять, а всё творить,

Рожать детей, молиться Богу,

И слизь подальше обходить.

***

Третий этаж

Вот и всё, и руки опустились,

И могилой видится кровать.

Все родные чувственно простили,

И тебе осталось – умирать.

 

Но похоже, как в романе Свифта –

Где, казалось, мёртвый ты уже….

Ты успел из рухнувшего лифта,

Выскочить на третьем этаже.

 

И вот и всё закончилось – в порядке,

Лишь лицо по цвету словно мел,

И стоишь один ты на площадке…

И жалеешь тех, кто не успел.