Давай посидим

Давай посидим вдвоём,

Бутылка вина с меня.

Представим, что оба пьём,

Но пить буду только я.

Нам есть говорить о чём,

Друг друга, почём виня.

И ясно, как небо днём,

Что только люблю лишь я.

Ты, словно грозою в ночь,

Искала, чего бы сжечь.

А я же, как бестолочь

Не видел – точила меч.

Которым рубить с плеча,

Ты будешь, то чем живём.

И пить буду только я…

Хотя и сидим вдвоём.

Мне есть хоронить чего,

Тебе пролистать лишь лист.

Бутылка на одного,

Хоть я и не эгоист.

Не умею (первоначальный вариант)

Непогода приходит без спроса,

И приносит с собою хандру.

Муза просто молчит – безголоса,

Я и слова не соберу.

А без слова, не будет и строчки,

Будто и не учил букварей.

Только мыслей пустых оболочки,

В мыльной радуге пузырей.

Расстарался и слов накопилось,

Пара строчек всего набралось.

Время в прошлом, где сутками лИлось,

Или правильнее лилОсь.

И невольно, я глупость сморожу,

Где слова, словно дождь моросят.

Мало слов – тем они и дороже,

Как в похмелье – грамм пятьдесят.

Записать, что выходит…. Скорее,

Тут и слога, не хватит Басё.

А сложилось: 
«Любить не умею,

Не умею любить»….

И всё.

Кольщик

Поместил в раздел «пикировки», хотя ответы оппонента и отсутствуют, просто не знал куда запихнуть. Писалось всё на тему картинки.

Связался кольщик, да не с теми,

Попал на Беломорканал…

Миледи вот была не в теме,

Но вот Боярский всё ж узнал.

И кольщик был фундаментален,

Ну, бабе не колоду ж карт.

На выбор были: Ленин, Сталин,

Такой на зоне был стандарт.

Последнего наконопатил –

Он просто лучше выходил.

Вы гляньте, был он аккуратен,

Похож, ну прям один в один.

Прозрение

Всё мимо цели – в молоко

И вдруг всего в одно мгновенье.

Тебе становится легко,

От наступившего прозренья.

Всё оказалось просто сон,

В котором виделось – влюбились.

Сердца не бились в унисон,

А меж собою бились, бились.

Прости же Белокурая подруга,

Теперь уже, похоже, не моя.

Я просто думал любим мы друг друга,

А вышло, что влюблен был только я.

И потому так сложно Вам со мною,

И злит моя сорочья трескотня…

Легко бывает, если любят двое.

Ты за любовь прости, прости меня.

Но не желал я наносить обиды,

Бодаясь ежедневно вновь и вновь...

Я словно бык, на поле для корриды,

Считающий, что бьётся… за любовь.

Прости же Белокурая подруга

Неудавшаяся атака

На вздохе десятом свинцом подавилась атака

И чистое поле для нас, как расстрельный барак.

Вжимаемся мы в колею, что осталась от трака,

Залитую кровью от наших же прошлых атак.

Чужой пулемёт затянул песню в низкую ноту,

Голов от земли и на чуть приподнять не дает.

Накопленный страх не сдержать, как похмельную рвоту.

Понятно –  назад нам не легче, чем было вперед.

Разрывы от пуль вместо стрелок секунды считают,

Кому-то, даря навсегда окончанье войны.

Минуты, минуты, минуты так медленно тают,

Но в память о них остаются клочки седины.

И так, и геройски – кому погибать-то охота!

Живые, а, кажется, мертвыми в поле лежим.

Полком наступаем, назад доберется лишь рота,

А значит, из каждых пяти возвратится один.

Наглядно представлено – в мире всё призрачно-тленно,

А если не понял, ты вечно по жизни дурак.

Пусть кто-то останется жить в этот раз непременно,

Вот жаль, им недолго, недолго до новых атак.

Первоначальный вариант здесь

По горло

Пью текилу, как воду –

Водка, тоже вода.

Мне – по жизни уроду,

По колено всегда.

Всё всегда по колено,

Всё мной послано на…,

Но, Бэ.Бэ. неизменно,

Мне по горло нужна.

Трудно  просто безмерно,

Просто треск по судьбе.

Было легче наверно,

Если рядом Бэ.Бэ.

Порядок

Эпиграф: «Он взалкал; и, увидев издалека смоковницу, покрытую листьями, пошел, не найдет ли чего на ней; но, придя к ней, ничего не нашел, кроме листьев; ибо еще не время было собирания смокв. И сказал ей Иисус: отныне да не вкушает никто от тебя плода вовек! И… Петр говорит ему: Равви! посмотри, смоковница, которую ты проклял, засохла» (Мк 11:12-14,21).

Всему в природе есть свои места

В ней всё разложено как нужно, неспроста

И тот порядок изменять, то труд пустой:

Не повторяй ты глупости Христа.

Плоды искавшего на дереве весной.

Но всё огромней верящих толпа,

Так, не поняв той истины простой.

Что стоит вера в сумасшедшего Христа?

Плоды искавшего на дереве весной.

Прежде чем увидеть радугу

Не верь, ты зависти, не верь врагу,

Я счастья точно привезу,

Но прежде чем увидеть радугу,

Нам нужно пережить грозу.

Страданья ждут нас – Ленинградские,

Ты вспомни год – Сорок второй.

Что там Каренина и Чацкие,

С тобой не заняты игрой.

Живые – не литературные,

Я помню запах твой живой.

Я помню наши ласки бурные

От чувств – нас гробящих порой.

Да что с тобой нам принцы Датские,

Мы натуральны и просты.

С тобой, все ночи Ленинградские…

Но жаль – Ты развела мосты.

Но среди нас – один старается,

Идти навстречу по Неве.

Но подо мною лёд ломается,

И льдиной режет горло мне.

Поверь, хочу идти…. но не могу,

Изрезан – словно на азу,

Я знаю, чтоб увидеть радугу,

Должны мы пережить грозу.

Улыбка

Переходит улыбка

В истерический смех,

То от грусти избытка,

Неделимой на всех.

В любви, не всё так просто

В любви, не всё так просто, как говорит примета:

На небе, ярче звезды и больше в мире света.

Счастливые минуты, как впереди, так в прошлом,

Такое лишь бывает, в создании киношном.

В любви, не всё так просто, как говорит примета.

Весна – начало года, до осени в ней лето.

В ней зимними ночами, тоскуют все о прошлом

И бредим мы финалом, в создании киношном.